Star Wars: Байки из кантины Мос Айсли - Страница 89

К оглавлению

89

Я выдыхаю, чувствую, как трепещут мои хоботки, и оглядываю кантину. Легко определить направление, и я улыбаюсь – эти двое, старик и его ученик, сели в одной из кабинок. Но не их запах будоражит меня сейчас, нет – того, с кем они разговаривают. Высоченный вуки и темноволосый мужчина-человек.

– Суп.

Он закипает столь быстро и сильно, что я не могу не заметить. Мое внимание приковано к нему. Не джедай, что защищен и дисциплинирован. Не мальчишка, что юн и незрел. Не вуки, пассивный, воплощенная верность. Гуманоид. Кореллианин.

Анцати живут долго. И за все время жизни сохраняется память.

Из моей трубки поднимается клуб дыма, и я улыбаюсь сквозь его завесу. Кореллианина ищут, как и вуки, но то же касается любых посетителей кантины Чалмуна – их всех разыскивают где-нибудь в Галактике. Даже меня. Или должны бы; никто не знает, кто я и что я или за что меня разыскивают, и в этом постоянство. Я осторожен в охоте, всегда внимателен к деталям, которые игнорируют другие и от которых слишком часто погибают. Я требую информацию. И ни на что не подписываюсь, пока не уверен до конца.

В данный момент подтверждение и уверенность требуют мало времени и еще меньше терпения. Джедай и ученик уходят, но на их место тут же садится родианец. Он нервничает. Запах его «супа» настолько трудно различим, что граничит с отсутствием оного. Слуга, не тот, кому служат. Трус. Дурак. Неумеха. Он действует слишком медленно. И потому погибает от вспышки из спрятанного бластера умелого и талантливого пирата.

– Суп.

Я охвачен радостью, и хоботки трепещут в нетерпении. Вот, здесь, здесь и сейчас… оттенок, едва заметный след, шепот ветерка в песках и мимолетное касание губ в поцелуе, крик, воплощение «супа» в плоти и без защиты, густого, ароматного… Мне нужно лишь подойти и взять, выпить, обнять, как обнимают только анцати, станцевать мой танец с кореллианином, чей «суп» насыщен и горяч и куда слаще, чем мне приходилось пробовать за многие годы.

Теперь.

Теперь!

Но поспешность сводит удовольствие на нет. Я буду ждать, я буду само терпение.

– Какой суп.

Вонь песка в дюнах и в городе; неприкрытость смерти, смердящей трусостью и безмозглостью родианца. Собачья смерть, не достойная поминания; его не станет оплакивать даже его наниматель. То был хатт, конечно. Разве могут здесь быть сомнения? Больше никто не осмелится нанимать убийц в Мос Айсли, на Татуине.

Никто, кроме Дарта Вейдера. И Императора.

Но их здесь нет, есть только Джабба. Хатт вездесущ, его присутствия не избежать нигде – на Татуине, в Мос Айсли, в кантине Чалмуна.

– Но какой суп….

Последняя затяжка т’бака – глубокая, смакуемая, как продленное мгновение, как сокровенное знание и исполнение желания. Короткая вспышка обжигающего солнечного света проникает в помещение, когда кореллианский пират и его вуки уходят из кантины, думая о возмездии для Империи. Космопорт принадлежит Джаббе во всем, кроме имени. Имя принадлежит Императору, которому нет дела до хаттовских делишек.

Внутри опять воцаряется полутьма. Тело уберут, и кто-нибудь сообщит Джаббе, что его подчиненный мертв. Вернее, уже сообщил, как и то, чьей рукой была принесена та смерть. Но что за резон мне охотиться на него бесплатно? У Джаббы карман набит туже. Разумеется, хатт заплатит щедро. Но «суп» выпью все-таки я.

– Ах, какой суп.

Из моих ноздрей вырываются две струйки дыма, и щекотно пульсируют хоботки. Я выдыхаю медленно, равномерно, с радостью и взбудораженным дрожанием рук от предвкушения «супа», будто созданного для меня.

– Суп Хэна Соло.

Да, это будет охота, достойная усилий. И в конце ее «суп», который даже я, Данник Джеррико, анцат из племени анцати, Поглотитель удачи и шанса, с трудом представляю себе.

Джерри Олтион
На перекрестке
Пилотская байка

«Бесконечность» была горяча – во всех смыслах. БоШек улыбался, готовясь выйти из гиперпространства над Татуином. Он только что побил рекорд Соло на перегоне от Кесселя.

Ну да, да! Он шел порожним и всего-лишь переправлял корабль в местечко, где умельцы изменят кодировки транспондеров. Но даже так – будет очень забавно сообщить этому бахвалу-коррелианину и его волосатому дружку, что их рекорд побит.

Кокпит был подобен перчатке, обтягивающей руку. Из своего кресла пилот мог дотянуться до всех переключателей и кнопок, а панель управления была спроектирована на диво удобно. Иллюминаторы давали почти круговой обзор, а то, что происходило сзади, можно было увидеть на голографическом экране. За три года транспортировки контрабандистских посудин к монастырю БоШек никогда не летал на чем-то столь же безупречно сконструированном.

Компьютер отсчитал последние секунды, а затем переключился на досветовые двигатели. Вытянутые полосы звездного света превратились в точки и сверху слева появилась яркая желто-белая сфера Татуина. Дыхание священного банты, как близко! Лишнее мгновение в гиперпространстве, и он выскочил бы под поверхностью планеты. БоШек развернул корабль, чтобы навигатор нацелился на любой из орбитальных маяков, но пилот и так мог поспорить на что угодно, что компьютер знает, где они находятся. И точно, спустя пару секунд на экране появилось изображение планеты с нанесенной меридианной сеткой, брызгами оазисов и точками поселений.

Ползти до Мос Айсли – примерно треть орбиты. Только БоШек собрался послать свою птичку в полет, как компьютер прожужжал предупреждение и из-за окружности планеты выскользнули имперские «звездные разрушители» – два вытянутых белых треугольника. Пилот глянул в иллюминатор и содрогнулся. Корабли были столь велики, что их было видно невооруженным глазом.

89